Писатель, переводчик, почетный гражданин Львова – о развитии литературы, «учителей-мучителей», чеканили в камень афоризмы.

Андрей Содомора предпочитает жить незаметно («Под чужой тенью» – одна из самых интересных его книг). Говорит, любит путешествовать, скорее, в духовном пространстве, наугад побродить по улочкам старого Львова, размышляя о чем-то своем… самое Интересное из прочитанного, услышанного и увиденного, что відстоялось в душе, переводит на бумагу… Каких жанров на украинском литературном поприще маловато, а в которых писатели обнаружили способности лучше всего? На что мы обогатились, а на что обеднели с течением времени? Об этом – в эксклюзивном интервью с писателем Андреем Содомора.

— Господин Андрей, как, по вашему мнению, украинская литература развилась за последние 25-30 лет?

— Имеем острую потребность в произведениях, написанных в живом, есеїстичному ключи, где мысль органично соединяется с образом, ум – с сердцем. Обилие терминов, канцеляризмы, не всегда уместны американизмы, сухой академизм, нежелание синонимов, нелепые, кальковані с русского языка (и с английского) страшные конструкции («давайте, товарищи, не будем забывать» – вместо «поэтому не забываем»)… Вот что обесцвечивает язык, денаціоналізує ее, винароднює.

— Львов – в почетном статусе «Город литературы ЮНЕСКО». И многим книгу заменили компьютеры…

— От компьютеров уже никто не убежит, да и не стоит… Но книжка, которую читаем с монитора и которую берем в руки, – разные вещи. В первом случае выигрываем во времени (мигом находим нужное), но теряем чувственную ауру (прочитаем поэзию Стефана Яворского «Слезное с книгами прощание» в переводе Николая Зерова).

— Сколько лет подряд участвуете в Форуме издателей? Произведения каких современных писателей читаете?

— От первого Форума – двадцать три! Приятно видеть книгу (особенно, когда она твоя) в руках читателей. Как в латинском афоризме: «Книги имеют свою судьбу, и она зависит от того, какой читатель берет их в руки». Действительно, не читатель – то другая жизнь книги. За неимением времени, к сожалению, читаю мало. Найрадше листаю произведения, где преобладает движение мысли, игра настроения, а не только действие. Люблю научно-популярную или художественную литературу о космосе – здесь не самый мой любимый автор – Рэй Брэдбери.

— Читатель ищет мудрости и в книгах Андрея Содомори. Какие ваши произведения можем купить на Форуме издателей?

— Читатель имеет возможность ознакомиться с пятью диалогами Сенеки: «О кратковременности жизни»; «…счастливую жизнь»; «…спокойствие души»; «…досуга»; «…устойчивость мудреца». Это живой диалог с нами: «И если враг будет нажимать, если невыносимой станет его напор, то однако отступать – позорно…». Сенека, кстати, говорил своим современникам: «Не для вас пишу – для грядущих поколений…». Переиздаются «Латинские надписи Львова» (Anno Domini) – измененное и дополненное издание в соавторстве с Маркияном Домбровским и Андреем Кисем, также – «Живая античность».

— В книге Anno Domini помещено свыше 160 латинских афоризмов в вашем переводе. В каждом – глубокая мысль…

— … и актуальна. Потому что все те надписи – о вечном (богатство – нищета, жизнь – смерть, добродетели – пороки). Много труда вложил в книгу доцент кафедры классической филологии Франкового университета ученый Маркиян Домбровский – фразы собирал, интерпретировал, комментировал. Я переводил преимущественно стихотворные надписи. Особой эта книга-альбом является благодаря фотографу-художнику Андрею Кись. Осматривая его фотографии, читатель будет удивляться: «Как это я до сих пор не заметил такой красоты?!». Именно Андрей Кись иллюстрировал мою поэтический сборник «Наедине со Львовом». Со временем надписи, к сожалению, затираются (как на каменицах Рыночной площади), уничтожаются после ремонтов, реконструкций (как на стенах львовского Арсенала).

— В книге “Слезы вещей” пишете: «Львов – словно книга, которой вообще не читаем, а лишь пробегаем глазом»…

— Мы всегда в спешке: «забегу», «прибегу», «загляну», «заскочу»… Слово «проход» (вспомним «Исторические проходы по Львове» И. Крипякевича) вышло из употребления. Гостей Львова узнаем по тому, что они время от времени останавливаются, присматриваются… Мы же все откладываем на завтра: «еще успею…». Vigilate! Nescitis enim horam (бодрствуйте, ибо не знаете часа) – напоминает латинская надпись на колоколе львовской Ратуши.

Каждая каменица – словно интересная книга, что ждет своего читателя. Люблю осенний Львов – вместе с «львовянкой Осенью» приятно побродить по его улицам, прислушиваться к перелетным настроений той унылой, но такой поэтической, багатострунної поры: «Бродит Львовом осень-почтальон, / Забытое что-то нашептывает и мне… / В ветра барочной роскоши / Купаются фіґури каменные»…

— Родители заставляли вас учиться?

— Принуждение – не то, что воспитывает. «Если делаешь что-то против своей воли, оно не является добрым, даже если хорошо то дело делаешь», – говорил святой Августин. Мои родители (отец был священником) воспитывали детей собственным примером, уважением и добросовестным отношением к труду. Учеба – тоже труд. И сейчас, когда закрадется мысль сделать что-то наскоро, слышу голос отца: «так хозяин делает?!». До школы ходили пять километров туда, пять – обратно. Через поля, по любой погоде… Сил на подготовку уроков оставалось маловато, зато имел возможность присматриваться к природе. Теми впечатлениями живу до сих пор…

— А как воспитывали своих детей, теперь – внуков?

— Как и меня родители собственным примером, поощряли труда, изучение языков – своей и чужеземных. Старший внук Алексей окончил исторический факультет Украинского католического университета. Марко перешел в девятый класс. Прекрасно владеет компьютером, изучает немецкий, английский, зачитывается писателями мировой литературы, о которых я и не слышал. Третьеклассник Дорчик (Теодор) в прошлом году имел первую публикацию «Рассказы от Дорчика» в журнале «Педагогическая мысль». Маленьким, помню, боялся “тихоти”. “Мамцю, – говорил, – я боюсь не темноты, а тихоти”. «Тихота» – новообразование внука, который я с удовольствием внедряю в свои тексты. Дисциплина (без нее бесполезно ждать успех) – не прут и не пряник. Это – интерес…

— Трудно было с работой сыну священника?

— Год после окончания университета был безработным – искал работу во Львове, даже в Белоруссии. Выручила Галина Сильвестровна Сизоненко, замечательный человек, патриотка. На то время была директором Львовского областного архива. Там я работал год, затем – в Историческом архиве и вплоть до пенсии – в Львовском медицинском институте (ныне – университет). Мир – не без добрых людей…

— Как-то вы упоминали о учителей-мучителей, которые преподавали «мертвые» языки: древнегреческий и латинский…

— Были и такие… Хотя нам, студентам классической филологии 50-х годов, повезло. Что такие мучители не были редкостью, о это шуточная студенческая эпитафия: «Здесь лежит несчастный студентина – его замордовала грека и латынь». «Замордовала», потому что те языки подавались как «мертвые». И может быть мертвой духовное наследие прошлого, чем питаемся по сей день?..

— Если бы была возможность, изменили бы что-то в своей жизни?

— Кто-то из французских поэтов сказал: «Если бы было дано заново ступить на жизненную дорогу, ступил бы на эту же самую». Даже на тернистый. Иначе это было бы вмешательством в предназначенную человеку судьбу. Древнегреческий философ Зенон был торговцем. Едва спасшись после бури (весь его товар ушел на дно моря), случайно в Афинах он зашел в книжный магазин. Взял в руки Ксенофонту «Воспоминания о Сократе». «Где можно найти таких интересных людей?» – спросил хозяина магазина. «Пойди за этим человеком», – кивнул тот на философа Кратета, что проходил мимо магазина… Так Зенон стал знаменитым философом. И я не решился бы что-то менять в своем, зітканому из случайностей, жизни. Устранишь одну точку – поломается вся линия…

— В своем эссе «Тропой к тишине» пишете: «Не каждому дано дойти до Коринфа». Но важно – идти. Пусть не до Коринфа – в самого себя»…

— Это выражение часто повторял профессор, знаток античности Андрей Александрович Белецкий. Помогал мне, перед защитой диссертации в Киевском университете, обходить всевозможные инстанции. Кивая на меня, говорил: «Это мой тезка»… Действительно, важно идти, прежде всего в самого себя… Познавать себя, самосовершенствоваться. Как говорил Сенека, день – это шаг жизни. Потому нецікавому и пустом не стоит идти к людям…

— Интересно, как античные оценили бы настоящее?

— Удивлялись бы. Не так с технических изобретений, как из самого человека: «Какие они непреклонны в своей бездеятельности!»; «Одинокие в том публично!»; «Какие безрадостные в своих радостях!»; «Которые несчастны в своем счастье!»…

— Рекламы на бигбордах – и латинские афоризмы на старинных каменных строениях… Как сочетаются между собой настоящее и прошлое?

— Реклама ориентирована на обычного человека, который живет в потребительскую информативную эпоху урбанизации. Латинская надпись – едва заметный, в камни. В нем – вечное и истинное: «Кто богач? Кто преодолел жажду. Кто же убогий? Захланний».

Больше всего болит язык рекламы. Большими буквами на срезе каменицы читаю: «Львов! Только для тебя!». Слова украинские, язык – русский («Львов! Только для тебя!»). Должно быть: «Только для тебя, Львов!». За язык, следовательно, за душу бороться надо…

Справка «ВЗ»

Андрей Александрович Содомора родился 1 декабря 1937 года в селе Вирові Каменка-Бугского района на Львовщине. Украинский переводчик, писатель, кандидат филологических наук, профессор кафедры классической филологии Львовского национального университета имени Ивана Франко. Автор переводов с древнегреческого – произведений Менандра, Аристофана, Софокла, Эсхила, Эврипида, многих других; с латинского – произведений Лукреция, Вергилия, Горация, Овидия, Сенеки, других писателей античной эпохи и латиномовних авторов Средневековья и новых времен. Лауреат литературных премий: им.

М. Рыльского (1986), Фонда Емельяна и Татьяны Антоновичей (2004), им. Григория Кочура (2010), областной премии им. М. Возняка (2009), литературной премии им. Романа Федорива (2011); почетный гражданин Львова (2012).